Сегодня (25 ноября) исполнилось 60 лет человеку-легенде фантастической литературы — Владу Борисову. Редакция нашего уютного бложика поздравляет Саурона Первого с этой примечательной датой и выкладывает мое интервью с БВИ, датируемое осенью 2004 года. Оно бралось для «Шизариума», но позднее было опубликовано в новосибирской газете «Книжной витрине» и киевской «Просто фантастика».
Владимир Иванович Борисов (БВИ)
Увлечение сквозь десятилетия
Владимир Борисов (БВИ, Саурон I) — библиограф, критик, переводчик НФ, издатель фэнзинов, активист фэн-движения. Проживает в Абакане. По образованию — инженер-программист. Знаток творчества Лема, А. и Стругацких, Толкиена, издатель ньюслеттеров, посвященных творчеству этих авторов. Один из активистов группы исследователей творчества братьев Стругацких «Людены». Автор критических статей и переводов польской и чешской НФ. Один из авторов первой отечественной «Энциклопедии фантастики» (1995), составитель двухтомной энциклопедии «Миры братьев Стругацких» (1999). Лауреат Премии им. И. А. Ефремова (2001) — за вклад в развитие и пропаганду фантастики.
Жизнь
— Владимир Иванович, вы окончили Томский институт АСУ и радиоэлектроники, работали в Пермском НИИ , Алтайском НИИ, Абаканском технологическом отделе ВГПТИ, на заводе. Как же вы пришли к увлечению фантастикой?
Трудно сказать. Это увлечение пришло вместе с любовью к чтению вообще. Читать я научился года в три, наверное, помню, пришлось долго ждать, пока меня, наконец, отвели в библиотеку (когда мне исполнилось, наконец, пять лет). Читал много и бессистемно, но фантастику выделял ещё до школы. Когда в первом классе встретился с Сашей Лукашиным, мы сразу нашли общий язык и тут же создали первый «клуб любителей фантастики» (из четырёх человек), обсуждали прочитанное, собирались строить ракету, а пока тренировались на сеновале (я родился и учился в деревне) — за воображаемым штурвалом звездолёта. Через два года Лукашин переехал в Минусинск, но мы не потеряли друг друга, переписывались, а после школы вместе поступили в институт. И опять Саша через два года сбежал, позже поступил в Пермский университет, а я должен был распределиться в Пермь, делал диплом в Пермском НИИУМСе, но судьба распорядилась иначе. И всё-таки Лукашина я считаю своим вторым «я», встречаться удаётся редко, но переписываемся мы постоянно, практически ежедневно. У нас с ним практически одинаковые взгляды на литературу и фантастику.
И все эти годы фантастика для нас была даже не увлечением, а нормой жизни.
— Вы также известны, как автор переводов с польского, английского, испанского, болгарского, немецкого, чешского. Откуда такие познания в этой области?
А ещё я читал (и пытался переводить) на белорусском, венгерском, румынском, сербскохорватском, словацком, украинском, французском, эсперанто, японском… Всё из-за той же фантастики! На русском книг выходило мало, а читать хотелось. Сейчас я все языки перезабыл, особенно экзотические, вроде венгерского и японского, активно пользую только польский, да ещё английский, пожалуй. Большинство языков изучал самостоятельно. Самый простой способ — берёшь простенький детектив, лучше — переводной (потому что в переводах, как правило, словарный запас попроще), и читаешь, пытаясь смысл незнакомых слов понять по контексту. Первые две-три книжки идут тяжело, а потом начинаешь разуметь написанное.
Фантастика
— Вы организовали несколько клубов любителей фантастики в Абакане. Существуют ли эти клубы сейчас и чем они отличаются от клубов, существовших «-десят» и «-дцать» лет назад?
Первые два клуба — «Гонгури» (1980-1985) и «Центавр» (1981-1990) существовали параллельно. Первый был для взрослых, а второй — для детей. Детский клуб я организовал в надежде, что школьники подрастут и пополнят взрослый. Надежды эти оправдались не вполне: ребята после окончания школы часто уезжали из города. В середине 90-х возник клуб «Массаракш», который сейчас тоже прекратил своё существование, частично перешедший в другие образования.
«Массаракш» отличался от первых клубов тем, что существовал в совершенно других условиях. Если в 80-е годы над нами довлел дефицит фантастики, то теперь, наоборот, фантастики выходит огромное количество, и за всем не уследишь. Кроме того, в «Массаракше» изначально был очень велик процент людей, которые параллельно обсуждению фантастики занимались и ролевыми играми. Я совсем немножко тоже отдал дань этому увлечению — был Сауроном на самых первых «Хоббитских игрищах».
Но в последнее время я уже не могу много времени уделять клубной деятельности, этим, собственно, и объясняется прекращение работы «Центавра» и «Массаракша». Мне некогда, а другой организующей силы у нас не находится, увы.
— Планируете ли продолжить издание ньюс-леттеров?
Вы знаете, существует какой-то странный парадокс: чем больше появляется возможностей, тем меньше потребностей. Оглядываюсь в прошлое: если бы в 80-х была хоть малая толика того, что возможно сегодня! Ого-го, как бы мы развернулись! А сейчас можно многое, но почему-то уже не очень хочется. Не знаю, что тому причиной: то ли возраст, то ли изменение окружающей среды?
Сейчас я выпускаю только один ньюслеттер — «Понедельник-Э». Это как бы продолжение «люденовского» издания, но в электронном виде. Только что вышел 43-й номер.
— Оглядываясь в прошлое… как изменилась фантастика за последнее время? И изменилась ли ее роль?
Изменения самые разные. Главное, на мой взгляд, это то, что нынешние авторы пишут значительно сильнее, чем 20 лет назад, скажем. Я периодически читаю книги серии «Фантастический боевик», которую многие «продвинутые» критики считают чуть ли не примитивной. Я не согласен с этим. У авторов «ФБ» есть и воображение, и интересные идеи… Я уверен, вбрось почти любую из книг этой серии в 80-е годы — она бы произвела фурор! Но! Так было бы именно на фоне серости, преобладающей тогда. Сейчас, когда таких книг много, выделить среди них какую-нибудь одну очень трудно. И очень мне не нравится, что в большинстве таких книг фантастика используется лишь ради фантастики. Там редко встретишь отсылки к современности, персонажи бледны и схематичны. Уже через неделю напрочь забывается сюжет.
Что касается роли фантастики, то в нашей стране изменилась роль литературы вообще. Из глашатаев и пророков авторы легко перешли на роль лицедеев.
— Чем это вызвано?
Наверное, тем, что изменился мир. Как пел когда-то Таривердиев: «И время не то, и люди не те…» Ряд можно продолжить: и страна не та, и литература не та… Вообще говоря, это, видимо, глубинные мировые изменения. Книг выходит всё больше, всё труднее найти в этом потоке шедевры. Всё нивелируется. Фантастика — не исключение. Утопии и антиутопии на нынешнем этапе уже не станут руководством к действию.
— Пытались ли вы проследить, как с возрастом меняются взгляды, пристрастия?
Мои? Я перестал быть всеядным. Хотя стараюсь читать много, но всё чаще ловлю себя на мысли: «А вот это можно и не читать. Времени и так ни на что не хватает». Практически неинтересна стала мне англоязычная фантастика. Тут своих-то не успеваешь отслеживать. И гораздо больший интерес сейчас вызывает «окололитература» — статьи о фантастике, нежели сама беллетристика.
— А отношение людей к фантастике?
Мне трудно судить. Думаю, общий процент любителей фантастики среди читателей по-прежнему не так уж и велик. По-прежнему основной контингент любителей фантастики — это молодёжь.
— Как вы считаете, с чем это связано? Может быть читатели со временем
«вырастают из фантастики»?
Судя по моим наблюдениям за ребятами из детского клуба, пропадает не столько интерес к фантастике, сколько именно к чтению. Случаи, когда в детстве человек «перечитал» фантастику, тоже встречаются, но гораздо реже.
— Кир Булычев назвал фантастику «Падчерицей эпохи». Согласны ли Вы с этим?
И да, и нет. Игорь Всеволодович несомненно прав, говоря о том, что фантастика в первой половине прошлого века обособилась. Ещё Герберт Уэллс или Алексей Толстой не были «писателями-фантастами», а были просто «писателями». А вот позже… Возникшее «гетто» фантастики, конечно, сыграло с ней плохую шутку. Но в том же Советском Союзе власти относились к фантастике очень серьёзно. Связано это было, конечно, в первую очередь в тем, что «постройка нового человека» требовала идеологически выдержанную литературу, а фантастика очень часто прорывалась на «лезвие бритвы».
Тем не менее, я считаю, что фантастам удавалось завоёвывать такие вершины, которые и не снились «нефантастам». А по большому счёту, неплохо бы перенестись в будущее и оттуда посмотреть, как распорядится самый строгий судия — Его Величество Время. Давайте вернёмся к этому вопросу лет через сто?
— Обязательно вернемся. А что ждет нашу фантастику в ближайшем будущем? Станет она бездушным клоном западных «собратьев» или выберет свой неповторимый путь? Или…
Она уже выбрала. И произошло это совсем недавно, в середине 90-х годов прошлого века. Изучая историю фантастики в других странах, можно наблюдать, как англо-американская фантастика давила отечественную в Италии, Франции, Германии, даже в Японии… Я очень боялся, что нечто подобное может произойти и у нас. Когда в 1990-м на нас обрушился поток переводов и издатели некоторое время ни в какую не хотели печатать своих, был период, когда казалось, что это почти произошло и у нас. Но нет, не получилось. Переводами быстро наелись и захотели своего. Я так толком и не пойму, почему это произошло, почему мы «вывернулись». Тем не менее, факт налицо: тиражи отечественных авторов нисколько не уступают переводным. И есть, есть какое-то существенное отличие нашей фантастики от зарубежной, хотя я не готов сформулировать его кратко.
— Ни за что не поверю, если скажете, что сами не пробовали писать художественную прозу?
А я и не буду отпираться. Пробовал. Даже выпускал свой журнал в 60-е годы. Целых два номера тиражом по два экземпляра. Там публиковались рассказы мои и Александра Лукашина. И позже были идеи. Когда журнал «Если» предложил написать рецензию на несуществующую книгу издательства «Новая космогония», я спокойно описал один свой роман.
Увы, я довольно скоро понял, что пишу ужасно плохо. Есть идеи, интересные. Но создать полноценную фабулу, облечь мысли в слова, — не получается. Увы.
Стругацкие
— Вы известны, как превосходный знаток творчества братьев Стругацких. Почему именно АБС?
Ну не знаю я, как можно ответить на такой вопрос? Почему любишь? Почему вкусно? Да и не только Стругацкими я занимаюсь. Лем. Толкин. Жюль Верн. Мерль. Вивиан Итин. Геннадий Прашкевич. Не говоря уже об общей библиографии. Потому что!
— Расскажите про группу «Людены», вице-координатором которой вы являетесь. Основные этапы ее деятельности. Какие основные достижения и чем сейчас занимается группа?
Про этапы говорить, наверное, ещё рано. Достижения? Последнее собрание сочинений Стругацких. Подробная библиография на множестве языков. Цитатник Виктора Курильского. Сайт Стругацких на «Русской фантастике»4, хотя его ещё пополнять и пополнять. А вообще работа группы — это, в основном, поиск и сбор данных. Публикации, упоминания в критике и литературе, работа с текстами. Как любая исследовательская деятельность, она на девяносто процентов состоит из малоинтересных раскопок. Вот сейчас Светлана Бондаренко5 готовит к изданию несколько томов под общим названием «Неизвестные Стругацкие». Это анализ изменений текстов в рукописях и в разных изданиях. С обильным цитированием того, что никогда не было опубликовано. На мой «люденский» взгляд, чрезвычайно интересная работа. Но посмотрим, как её воспримет общественность…
— Планируется ли дополненное переиздание энциклопедии «Миры братьев Стругацких»?
Предложений от издательств не было. Хотя работа над проектом «АБС-Метамир» продолжается.
— А кого из «молодых» писателей вы хотели бы особо выделить? Кого мы будем читать и через 10 и через 50 лет?
Ой, страшный вопрос! Упомяну только тех, кто появился практически в последние три-четыре года. Очень субъективно, очень поверхностно. Леонид Каганов, Людмила и Александр Белаш, Кирилл Бенедиктов. Очень на многих я «положил глаз», но пока они проявили себя только в рассказах. Посмотрим.
— Спасибо за интересные ответы. И в заключение, по традиции, несколько слов нашим читателям.
У Катаева я выписал такую фразу:
«Моруа утверждает, что нельзя жить сразу в двух мирах — действительном и воображаемом. Кто хочет и того и другого — терпит фиаско. Я уверен, что Моруа ошибается: фиаско терпит тот, кто живет в каком-нибудь одном из этих двух миров; он себя обкрадывает, так как лишается ровно половины красоты и мудрости жизни».
Я с ним солидарен. Читайте фантастику!
Октябрь-декабрь 2004 г.
Примечания:
1 фэнзин — неформальный, чаще всего самиздатовский журнал. Обычно с непрофессиональной редакцией.
2″Людены» — группа «ЛЮДЕHЫ» создана исследователями твоpчества бpатьев Стpугацких.
«Мы — не люди. Мы — людены. Не впадите в ошибку. Мы — не результат биологической революции. Мы появились потому, что человечество достигло определенного уровня социотехнической организации. Открыть в человеческом организме третью импульсную систему могли бы и сотню лет назад, но инициировать ее оказалось возможным только в начале нашего века, а удержать людена на спирали психофизиологического развития, провести его от уровня к уровню до самого конца… то есть в ваших понятиях воспитать людена — это стало возможным совсем недавно. Третья импульсная обнаруживается с вероятностью не более одной стотысячной. Мы пока не знаем, откуда она взялась и почему. Скорее всего это результат какой-то древней мутации. Нас мало. И девяносто процентов люденов совершенно не интересуются судьбами человечества и вообще человечеством. Но есть группа, которая не может забыть, что мы плоть от плоти вашей и что у нас одна родина, и уже много лет мы ломаем голову над тем, как смягчить последствия… Ведь фактически все выглядит так, будто человечество распадается на два вида. И никуда вам не деться от этого ощущения при мысли о том, что один из вас ушел далеко за предел, не преодолимый для ста тысяч. И самое страшное, что трещина проходит через семьи, через дружбы…»; синоним термина «людены» — метагом, то есть «за-человек». (А. и Б. Стругацкие, «Волны гасят ветер»)
3 Александр Павлович ЛУКАШИН — русский литературовед, редактор, переводчик и фэн, люден, один из авторов «Энциклопедии фантастики», автор работ по НФ ГДР, переводчик, литературовед, библиограф фантастики, деятель КЛФ-движения, редактор, журналист. Представитель «Первой волны» отечественного фэндома. Создатель интернет-сайта «Экстелопедия фантастики» (www.Sf-enc.narod.ru ).
4 «Русская фантастика» — самый популярный Интернет-проект, посвященный отечественной фантастике. www.rusf.ru
5 Светлана Бондаренко — люден, редактор «канонического» собрания сочинений Стругацких.
Оставить комментарий